| Игорь Юрьевич, расскажите о Вашей работе с Юрием Луценко.
- Как работалось? Работалось сначала тяжело. Юрий Луценко - это достаточно сильная личность, много знает сам, имеет мощную энергетику, это умный и широко образованный человек, который привык управлять, в том числе и большими коллективами. Соответственно, объяснить ему, что здесь немного иные правила игры, где надо иметь опыт адвокатской деятельности, а не общий опыт руководства, пускай и таким значительным органом как Министерство внутренних дел, было сложно.
Я пошел следующим путем - выбрал несколько книг, которые считаю наиболее полезными и нужными для профессионального адвоката и, зная любовь Юрия Витальевича к чтению, предложил эти книги ему.
Какие это были книги?
- Это был П. Сергеич «Искусство речи на суде», Р. Гаррис «Искусство допроса». Фактически, это именно те книги, которые во многом формировали мое понимание того, как должен работать адвокат. После прочтения Юрием Витальевичем этих книг нам работалось гораздо легче, поскольку человек он умный, схватывает все налету.
Не возникало трений в процессе выработки единой позиции?
- Трений не возникало. Изначально, сложность была в ином - мы сами не могли понять суть обвинения. Представьте себе огромное Министерство внутренних дел. Министр ежедневно подписывает сотни приказов, и, конечно, есть опасения, что он где - то допустит ошибку. Достаточно длительное время было потрачено на то, чтобы осмыслить суть обвинения и понять, что здесь нет ни нашей ошибки, ни состава преступления, ни события преступления.
Для меня, как профессионального адвоката, это дело было интересно еще и тем, что значительная часть нашей работы происходила не в зале судебного заседания. Мы понимали, что судебная система сегодня не готова выносить оправдательные приговоры, а постановить оправдательный приговор в отношении Юрия Луценко было бы чем-то даже не из области фантастики, а сверх-фантастики. Исходя из этого, мне кажется, мы выбрали единственно правильный путь, путь максимальной открытости перед обществом. Только прямое участие народа Украины в осуществлении правосудия давало нам надежду на справедливый приговор в отношении Юрия Витальевича. Мало кто знает, но, в первую очередь, мы разработали и подали законопроект о суде присяжных (проект № 2982, - ред.). Этим документом занималась моя команда совместно с депутатом Геннадием Москалем и Сергеем Власенко. В начале судебного заседания мы обратились с ходатайством о прямом применении Конституции Украины и рассмотрения дела судом присяжных.
После того как все наши попытки не увенчались успехом, мы решили, что судом присяжных для нас станет народ Украины. Мы пригласили в зал судебного заседания всех желающих: журналистов, дипломатов, просто граждан Украины. Приходите, слушайте «доказательства» по делу, оценивайте обвинение и защиту. Для нас было принципиально важно, чтобы каждый самостоятельно принял для себя решение: виновен в чем - то Юрий Луценко или нет?
В случае с Ю.Луценко общественность была на Вашей стороне, но так бывает не всегда - иногда массы выступают против подзащитного, а представители СМИ организовывают «травлю». Влияют ли такие аспекты на Вашу работу?
- Безусловно, любое давление мешает, однако на мою позицию как адвоката это не влияет. Я человек с устоявшимися принципами, моя профессиональная и жизненная позиция выработана десятилетиями правозащитной работы. Для адвоката человек невиновен или, как писал Александр Федорович Кони, не настолько виновен, насколько предполагает обвинение. Доказать это и является долгом защитника.
Давление прессы, телевидения может быть очень тяжелым грузом, но именно умение противостоять этому давлению и определяет профессионализм адвоката. В этом вопросе адвокат должен быть непреклонен. Если человек невиновен, я никогда не отдам его на съедение податливой Фемиде или разъяренной общественности.
Когда принимали новый УПК, г-н Портнов обещал, что количество оправдательных приговоров значительно возрастет в силу того, что изменится обвинительный уклон Кодекса. После вступления в силу УПК Вы почувствовали какие-то изменения в Вашей работе?
- Да, изменения есть. Однако, как может процедура, а УПК - это именно процедура, изменить количество оправдательных или обвинительных приговоров?
Я считаю, что ссылки на новый УПК - это ничто иное, как попытки отвлечения украинской и мировой общественности от того, что в действительности происходит в судебной системе Украины. Новая криминальная процедура не дает нам главного - справедливого суда. Хорошим был и старый УПК. Для того чтобы оправдать человека нужна не процедура, а желание, поиск истины по делу и вынесение справедливого решения. К сожалению, наша правоохранительная и судебная системы сегодня к этому не готовы.
Новый УПК имеет свои плюсы, но для меня как для адвоката он имеет намного больше минусов. Во-первых, потому что вообще не предусмотрены права адвоката, как отдельная норма, - как это было в старом УПК. Это просто смешно. Как можно приравнять права адвоката к правам обвиняемого, подозреваемого, подсудимого?
Интересная ситуация у меня была, когда представлял интересы свидетеля. Следователь, когда я корректировал постановку вопроса моему клиенту, на 3-е или 4-е замечание грозно так мне сказал: «Ваши права предусмотрены новым УПК как права подозреваемого, обвиняемого и подсудимого». На что я ему отвечаю: «А вас не удивляет, что на данный момент я являюсь юридическим советником свидетеля? Каким удивительным образом я как адвокат имею права подозреваемого, хотя представляю интересы свидетеля, потерпевшего?».
Я убежден, что наша судебная система должна быть кардинально перестроена. И, прежде всего, она должна быть направлена на помощь людям, максимально упрощена, понятна и доступна. Судебная система должна быть полностью независимой, народ должен принимать прямое участие в правосудии через суд присяжных, кардинально должна быть изменена система подбора профессиональных судей.
Недавно Президент зарегистрировал проект относительно усиления гарантий судей…
- …с помощью которого он хочет управлять ими лично? Вы считаете, что это действительно усилит независимость судей?
А Вы как считаете, что нужно для этого сделать?
- Прежде всего, люди должны отвечать перед теми, кому они служат. Не Президенту, не Верховной Раде, а народу Украины. Поэтому в какой-то степени надо ввести выборность судей и их отчетность перед избирателями.
Выборность всех судей?
- Не хочу заранее об этом говорить, я как раз усиленно изучаю данный вопрос.
Не думаю, что нужна выборность всех судей. Это должна быть разумная процедура. К примеру, есть в Америке принцип, который возможно применить у нас - это когда судья назначается и через какой-то период времени через референдум граждане говорят - доверяют они ему в дальнейшем осуществлять правосудие или нет. Это один из вариантов.
Второй вариант - это прямое участие граждан в правосудии через суд присяжных. Люди должны принимать участие в правосудии не только опосредованно избирая профессиональных судей, но и сами. Они должны приходить в судебный зал, отрываясь от своей повседневной жизни видеть и вершить справедливость.
Какую модель суда присяжных Вы видите для Украины?
- Явно не ту, которая есть. Это пародия на суд присяжных, реанимированный суд народных заседателей, которому позволено заниматься только убийцами.
Человек должен сам избрать себе суд. Если я привлекаюсь к суду, то я имею право выбрать каким судом меня судить. Понимаю, что по мелким проступкам нет смысла в суде присяжных, но начиная с обвинения в совершении тяжких преступлений такой суд необходим.
Не власть дарит нам права, а мы финансируем ее, чтобы она на нас работала. Такой мой взгляд на жизнь. Я немного романтик, но иначе я не мог бы хорошо делать свое дело. Я верю, что мы добьемся нормального демократичного управления обществом, что у нас будет нормальный суд, где талантливые молодые адвокаты будут в процессе доказывать невиновность лица, а талантливые прокуроры будут исполнять свой долг перед обществом.
Нас еще ожидает новый Закон о прокуратуре. Чего Вы от него ожидаете?
- Я не верю ни в один новый закон, который сейчас собираются принимать. Нужно понимать цели для чего это делается. Каждый раз, когда расследуем преступление, мы всегда ищем мотив. Если у человека нет мотива, то непонятно для чего он совершил преступление. А когда нам пытаются прорекламировать какой-то нормативный акт и принять его в дальнейшем, то мы должны понимать, какая цель за этим прячется. Зачем сейчас менять Закон о прокуратуре? Для чего нужно было менять УПК? Вот Закон об адвокатуре изменили, создали новые органы самоуправления. Что для нас, адвокатов, изменилось?…
То есть, Закон об адвокатуре не повлек за собой никаких изменений для Вашей работы?
- Нет, поскольку я практикующий адвокат и не участвую в административных структурах. Мне кажется, этот Закон касается только тех, кто строит определенным образом свою карьеру, в том числе административную, в адвокатуре.
Как адвокат Вы считаете адекватной сумму оплаты стажировки для будущих адвокатов? (20 минимальных зарплат - ред.)
- Во-первых, такую сумму не все оплачивают. Если ты не хочешь оплачивать стажировку, то можно пойти и поработать помощником адвоката 2 года и плюс ко всему получить практические навыки адвокатской деятельности.
И, во-вторых, я не считаю, что наша профессия должна быть дешевой. Адвокаты это, наверное, одна из самих дорогих профессий в мире и люди, которые идут сюда, должны ценить тот труд, который мы им даем.
За годы работы у Вас было множество дел. Какое из них запомнилось больше всего, какое самое интересное с Вашей точки зрения?
- У меня было очень много интересных дел, большинство я считаю удачными. Я защищал в Чехии Данилишина. После этого я защищал своего друга и первого замминистра юстиции Евгения Корнийчука. Это дело тоже закрыто. Конечно, очень яркое дело Юрия Луценко. Если брать с 2010 г. и поныне, то у меня было колоссальное насыщение публичными делами. Вряд ли такое уже повторится.
Но самое интересное мое дело - это дело простого человека. Человека, который уехал на постоянное место жительства в Германию, вернулся на похороны своего родственника и был арестован. Его я защищаю 13 лет.
Моего подзащитного обвинили в организации торговли героином. Обвинение было сфальсифицированным и его в дальнейшем оправдали по всем эпизодам. Чем оно для меня интересно? Оно интересно как анализ нашей правоохранительной системы. Как она работает, как она пытается уничтожить человека и как тяжело восстановить правду и справедливость в такой ситуации. Мне понадобилось 13 лет и я еще не остановился. Почему? Этот человек просидел 3,5 года в тюрьме и все это время я доказывал, что он не совершал того, за что его арестовали.
Мне просто повезло, что на момент якобы совершения большинства эпизодов преступления он находился в Германии. Но получить эти доказательства простым путем я не мог. Пришлось писать ходатайство в суд, который обратился в Министерство юстиции Украины. Минюст, в свою очередь, обратился в Министерство юстиции Германии. Затем немецкая полиция проверила те обстоятельства, на которые мы ссылались. После этого доказательства попали в Минюст Германии и, по обратной цепочке, к нам. Мы все это перевели на украинский и наконец-то подтвердили, что на момент продажи героина в Днепропетровске подозреваемый на самом деле был в городе Ильменау, где сделал рентген уха по рекомендации врача. В результате суд его выпустил. Мне очень повезло с судьей, которая, впоследствии, нынешней властью была уволена. Сейчас я представляю уже ее интересы в Европейском суде.
Дальше система начала защищаться. Невиновный человек 3,5 года просидел в тюрьме, и чиновникам надо было это как то оправдать. Поэтому один эпизод ему оставили и пытались уговорить нас, чтобы мы признались хоть в чем-то.
Однако и я, и мой клиент отказались идти на компромисс, спасая виновных чиновников. И вот прошло 8 лет, 4 раза принимали постановление о закрытии уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления по этому эпизоду и 4 раза прокуратура его отменяла. Мой клиент написал 370 жалоб в ООН, Генпрокуратуру и др. и это, не считая моих жалоб как адвоката.
Наконец в 2012 г. дело было закрыто, после чего мы обратились в суд за возмещением ущерба, связанным с незаконным привлечением к уголовной ответственности, содержанием под стражей. Наш знаменитый Печерский суд г. Киева за 12 лет страданий выделил 50 тыс. гривен. Поэтому дело для нас еще не закончено.
Абсолютно невиновный человек, который имел алиби, был привлечен к уголовной ответственности. Я думаю, мы дойдем до Европейского суда, потому что мы в жизни не согласимся на эти 50 тыс. гривен. Это прямое издевательство. Человек 12 лет бездомный, потерял здоровье, имущество, 3.5 года сидел в тюрьме. Эксперт, к которому мы обратились за психологической экспертизой, определил 10 млн. евро в своем заключении, а наше Печерское правосудие определило, что 50 тыс. гривен это отлично.
Меня это дело удивило поддельными протоколами, тем, что я еще не видел ни одного торговца наркотиков, который продавал бы их только работникам СБУ и милиции. Должен же был хоть кто-то из наркоманов потреблять это вещество. А в деле даже ни одного наркомана нет.
А как насчет дел, которые хотелось бы провести иначе?
- Конечно, они есть. Однако, не всегда результат от тебя зависит. Бывает нахально и бессовестно осуждали невиновных, есть дела, когда правовая позиция мало кого интересует, и ты вынужден сражаться с ветряными мельницами.
Несмотря на это, у меня достаточно много оправдательных приговоров. Был период в 3 года, за который у меня вообще не было ни одного обвинительного приговора.
Как Вы выстраиваете работу с клиентами? Вот Ю. Луценко дали специальную литературу, а с другими как работаете?
- Это же не только книги, это ежедневная кропотливая работа. Просто, таким образом, я ввел его в профессию, а дальше мы работали с ним почти каждый день - обсуждали позицию, тактику допроса каждого свидетеля.
Вот, к примеру. Есть такой принцип стадиона - если что-то случилось на стадионе, ты можешь допросить 3-х человек, которые находились рядом, а можно допросить весь стадион. Наш следователь дабы создать видимость активной работы допросил 150 свидетелей.
Изначально невозможно было понять, что нам могут рассказать эти 150 человек, ведь из них реально Юрия Луценко видело человек 10. А потом понял - если каждый из них скажет, что мой подзащитный не давал ему никаких преступных указаний, то это будет 150 свидетелей защиты, подтвердивших невиновность Юрия Витальевича. Поэтому допрос каждого свидетеля Ю. Луценко завершал вопросом: «Скажите, пожалуйста, я лично или через каких-то третьих лиц давал Вам незаконные указания касаемо рассматриваемого уголовного дела или любых других дел?». Они, естественно, говорили, что такого никогда не было. На 88-ом свидетеле обвинение с судом не выдержали, и допрос свидетелей прекратили вообще.
Можете рассказать более подробно о законопроекте, над которым работаете?
- Юрий Витальевич поручил нашей небольшой команде подготовку проекта о реформировании правоохранительной системы. Данный документ касается как судей, так и обвинения, защиты, расследования, силовых структур.
Надеюсь, это будет радикальный проект. В этом наши взгляды с Юрием Витальевичем совпадают.
И когда можно будет ожидать текст проекта?
- Пока не знаю. Тем более, что это часть общего проекта Юрия Витальевича. Я не знаю его планов, но не думаю, что он будет с этим затягивать.
Надеюсь, верю, что удастся все изменить таким образом, чтобы наша страна стала нормальным, демократическим государством.
Беседовала Наталия Шныр, журналист сайта ЮРЛИГА.
|
